Концепция возрождения

Процесс радикальной модернизации российского общества, начатый в 80-х гг. XX века, сопровождается формированием принципиально новых и восстановлением утраченных в советское время социально-политических институтов. К их числу относится казачество. В Российской империи оно имело социально-политический статус сословия и выполняло военно-служилые, пограничные, милицейские, экономические, культурно-просветительные и иные государственно-значимые функции. После Февральской революции 1917 г. на основе областей казачьих войск создавались республиканские формы государственности.

Однако в ходе Гражданской войны и социалистического строительства органы советской власти ликвидировали политико-правовые основы российского казачества как социально-политического института. Только в конце 1980-х гг. появились реальные предпосылки для массовой самоорганизации социальной общности, претендующей на этноним «казачество», и признание ее правопреемником до ок­тябрьского казачества.
По мнению экспертов, около 4,5 млн. граждан Российской Федерации идентифицируют себя с казачеством . Многие из них объединились в общества, распространенные практически во всех ре­гионах России, установили связи с казачьими объединениями за рубежом. Это заставляет государство, партии и других акторов политики признавать большое социально-политическое значение казачьих объединений для российского общества.

Об этом свидетельствует приветствие Президента России В.В. Путина участникам 1-го Большого круга казаков России, в котором он писал: «История казачества связана с верным служением Родине. Казак всегда был государственным человеком, воином, защищавшим интересы Отечества. За последние годы много сделано для возрождения казачества, его вековых традиций и самобытной культуры. Уже сегодня мы можем уверенно сказать, что российское казачество сформировалось как движение, способное решать серьезные и зна­чимые для всей страны задачи».
Процесс реализации запросов казачьих объединений на получе­ние статуса и функций общественно значимого социального института получил название «возрождение казачества». Оно не имеет четкого научного определения, поэтому поиск адекватного описания изучаемого социально-политического процесса продолжается.
Институциональный подход к исследованию современного российского казачества позволяет установить направленность процесса, называемого «возрождение казачества», на трансформацию социальной общности, претендующей на этноним «казачество», в социальный институт, идентифицируемый с казачеством Российской империи. Однако в наши дни отсутствуют условия для восстановле­ния точной модели дореволюционного казачества с его сословным статусом, политическими, экономическими, социальными, культурными основами жизнедеятельности. Государство не обеспечило реализацию гарантированных российским законодательством мер по полной реабилитации казачества как народа, репрессированного со­ветским государством по политическим мотивам, а разрозненные действия федеральных и региональных органов государственной власти по привлечению казачьих обществ к общественно-полезной деятельности не имеют системного характера, при котором можно было бы восстановить социально-политический институт казачества в структуре гражданского общества.
Противоречия между запросами потомков казаков и возможно­стями их реализации вызывают необходимость выработки адаптированной к современным условиям государственной политики по отношению к казачеству. Однако попытки ее разработки осложня­ются макрополитическими факторами посткризисной транзитивной трансформации российского общества. Поэтому современная концепция государственной политики в отношении казачества не выработана и характер отношений государства и объединений казаков отличается неустойчивостью. Не получив возможности для эффективной артикуляции, агрегации и реализации своих корпора­тивных запросов, казачьи объединения политизируются, а «возрож­дение казачества» приобретает характер социально-политическо­го процесса, направленного на восстановление в структуре российского общества казачества как социально-политического инсти­тута, выполняющего общественно значимые функции.
Нестабильность казачьей социальной общности и ее положе­ния в социально-политической структуре, неоднозначные отноше­ния казачьих объединений с органами государственной власти и местного самоуправления, иными общественными объединения­ми вызывают необходимость принятия мер политического управления, адекватных проблемной ситуации. Поэтому процесс возрож­дения российского казачества, его институционализации и включе­ния в активную общественно-политическую жизнь России привле­кает внимание не только ученых разных научных специальностей, но и политиков, работников органов государственной власти и мес­тного самоуправления, сотрудников правоохранительных органов, заинтересованных в конструктивном взаимодействии с казачьими объединениями.
Институциональный подход к исследованию казачества откры­вает новые возможности для лучшего понимания сущности современного казачества и выработки государственной политики, направленной на социально-политическую институционализацию казачества, эффективное использование его большого созидательного потенциала для реализации актуальных проблем государства и общества.
В декабре 2005 г. введен в действие Федеральный закон «О государственной службе российского казачества». Он обобщил ранее созданную нормативную правовую базу привлечения к госу­дарственной и иной службе казачьих обществ, внесенных в государственный реестр казачьих обществ в Российской Федерации. Для реализации указанного Федерального закона потребовалась модернизация механизма организационно-политического обеспечения процесса возрождения и развития казачества. Развитие российского казачества в начале XXI века продолжается, принося новые сведения об актуальных проблемах и вариантах их решения.
В характеристиках казачьей социальной общности также ис­пользуется категория «народ» в ее традиционном широком понимании . Основания для такого определения дают эмпирические признаки: общая территория компактного совместного длительного проживания казаков; объединявший их военно-служилый образ жизни, выработавший своеобразную психологию, язык (точнее -диалект), традиции, обряды, ритуалы. Осознание общности исторической судьбы казаков укреплялось их социально-политическим статусом и функциями, большей частью закрепленными в правовой форме законодательством государства и нормами обычного права, выработанными и укорененными казачьей культурой.

Они фиксировали идентификационные признаки, имевшие эмпирические отличия от других социальных институтов и общностей, и наблюдаемые в экономике, культуре, других сферах общественной жизни. Такие идентификационные признаки характеризовали каза­чество до 1917 г., когда основным фактором его существования являлась военно-служилая профессиональная деятельность. Она поддерживалась царским правительством посредством сохранения единых для всех казаков сословных обязанностей и некоторых привилегий, льгот.
Парадигма исследования российского казачества как русского субэтноса базируется на признании исторических фактов формирования казачества из гетерогенных компонентов при сохранении славянской, великорусской антропологической доминанты и культурной основы. У казачьей социальной общности, наряду с общими для всего этнического великорусского населения доминирующими признаками, были и существенные, специфические групповые отличия в культуре, психологии, военно-служилом укладе жизни. Представители инородных этнических групп, приписанные к казачеству, но не желавшие соблюдать казачий уклад жизни, выживались из казачьих общин на бытовом, межличностном и личностно-групповом уровнях.

На это указывают многочисленные факты вражды «природных» и «инородных», «иногородних» казаков, отмеченные во всех казачьих войсках. Их основными причинами были культурные отличия, которые препятствовали полной ассимиляции «инородцев» в казачьих общинах. Эти отличия считались недопустимыми для полноправных «природных», «старожилых» казаков, так как основой их самоидентификации было признание принципа: «быть казаком — значит жить по казачьему укладу». Естественно, содержание «казачьего уклада» со временем изменялось, адаптировалось к условиям службы и жизни в окружающей социальной и природной среде. Но его принципиальные основы — воинская служба, патриотизм, православие — поддерживались социальным контролем.
Проведенный анализ теоретико-методологических основ исследований генезиса казачества выявил следующие парадигмы:

• автохтонную, доказывающую существование казачества с древних времен как коренного народа Предкавказья и Приазовья;
• беглохолопскую, представляющую казаков самоорганизованной общиной беглых холопов из Московского и иных государств;
• государственно-колонизаторскую, предполагающую возможность целенаправленного формирования государством казачества из городовых казаков, «детей боярских», однодворцев, других служилых людей и разнородных социальных элементов для военно-экономической колонизации новых территорий и защиты порубежья;
• интеграционную, допускающую возможность формирования
  казачества в Московском государстве и Российской империи из разнородных элементов, которые с начала XVIII в. целенаправленно интегрировались царской администрацией в единое военно-служилое сословие.

Институционализация казачества предопределяется историческими предпосылками, социально-политическими, нормативно-правовыми, организационными и иными факторами. Так, формирование казачества как социально-политического института в Московской Руси и Российской империи было организовано царским правительством для надежной защиты приграничных территорий жителями местных военизированных поселений, получавших правовой статус служилого сословия и выполняли предписанные государством политические, социальные и иные функции. Компактное проживание и особые условия жизнедеятельности казачества создавали предпосылки для его трансформации в самостоятельный гетерогенный этнос в составе народа Российской империи.
Действие системообразующих факторов казачества как политического института после 1971 г. было прекращено Советским государством по идейно-политическим соображениям в ходе Гражданской войны и репрессий, вследствие чего произошла деинституционализация казачества посредством прекращения его военно-служилых и иных системообразующих функций, принудительного выселения из мест традиционного компактного проживания.
Попытки Советского государства воссоздать «красное казачество» были непоследовательными, малоэффективными и не обеспечили его реинституционализации. Поэтому современное российское казачество, за период жизни трех поколений (1920-1990-е гг.) утратившее формализованные идентификационные признаки (сословность, территории компактного проживания, специфические органы общинного местного самоуправления) и системообразующие факторы (специфическую иррегулярную воинскую службу, землевладение и землепользование, и другие), в организационном и культурном отношениях не является прямым преемником дореволюционного российского казачества, что значительно усложняет его дальнейшее развитие.
Процесс организации современного российского казачества, называемый «возрождением казачества», представляет собой взаимозависимую деятельность объединений потомственных казаков, органов государственной власти и местного (муниципального) управления, других участников политики, направленную на цели организации казачьей социальной общности и ее преобразования в социально-политический институт, способный выполнять общественно значимые функции артикуляции, агрегации и реализации запросов граждан, идентифицируемых с современным российским казачеством.

Социально-политические, государственно-правовые, организационные предпосылки и факторы этого процесса обусловлены демократической модернизацией политической системы России, открывшей возможности для возобновления развития казаче­ства как института гражданского общества.
Самоорганизация потомственных казаков и сочувствующих им граждан, начатая в 1980-х гг., организационное оформление и институционализация казачества детерминированы процессом трансформации российского общества, его потребностями и возможностями.

В период «перестройки»(1985-1991 гг.) казачество создавало неполитические общественные объединения. Но обострение социетального кризиса в 1991-1994 гг. вызвало политизацию казачьих обществен­ных организаций, их трансформацию в социально-политический институт, претендовавший на статус, функции и правомочия, характерные для казачества Российской империи. В 1995 — 1998 гг. казачество вовлекалось в антикризисные мероприятия государства, количественно и качественно развивалось как социально-политический институт на основе казачьих обществ, внесенных в государственный реестр Российской Федерации.

Спад системного кризиса в России и усиление институтов государственной власти в конце XX — начале XXI века привели к ослаблению внимания государства к казачеству, его деполитизации и обратной социокультурной трансформации.
В начале XXI века российское казачество является многокомпонентной полиэтничной и поликонфессиональной социальной общностью, состоящей из потомков казачьих родов и граждан, поддерживающих возрождение казачества из социально-психологичес­ких, экономических, политических и иных интересов.
Политическая стратификация обнаруживает в структуре современного казачества разнородные элементы — казачьи общества, внесенные в государственный реестр Российской Федерации, общественные объединения, неформальные объединения граждан, идентифицирующихся с казачеством, и неорганизованные граждане, самоидентифицирующиеся с казачеством. Мотивом их самоорга­низации и институционализации является отсутствие реальных ус­ловий для воссоздания историко-культурных традиций казачьей культуры и витальных потребностей.
Социально-политическими факторами институционализации ка­зачества являются рост самосознания российских граждан, объек­тивные потребности развития институтов гражданского общества, обеспечивающих артикуляцию, агрегацию и реализацию запросов членов казачьих объединений на получение политико-правового ста­туса и функций, достаточных для удовлетворения их основных кор­поративных потребностей, не противоречащих общегосударственным интересам и конституционным правам других граждан.
Межэтнические конфликты в республиках Российской Федерации формируют дополнительные потребности институционализа­ции и политизации казачества для консолидированной защиты кор­поративных интересов сохранения русскоязычного населения в местах традиционного проживания.
Государственно-правовыми основами социально-политической институционализации казачества являются законодательство Российской Федерации и всех субъектов, нормативные документы казачьих объединений.
В организационно-политическом механизме отсутствуют или недостаточно представлены административные структуры, специально занимающиеся взаимодействием государственных органов с казачьими обществами и организациями. Некоторые ранее созданные элементы этого механизма в последнее время были утрачены, а принятые нормативные акты устаревают, вступают в противоречие с новыми федеральными законами.
Недостатки структуры механизма государственного управления процессом институционализации казачества привели к тому, что многие политико-правовые решения, закрепленные в документах, не выполняются и запросы казачества не реализуются. Поэтому государство и гражданское общество должны восстанавливать утраченные элементы или перераспределять их функции между другими акторами политики, заинтересованными в возрождении российского казачества.
Отсутствие общегосударственного организационно-политического механизма институционализации казачества при наличии его разрозненных элементов в субъектах Федерации приводит к де­централизации и регионализации казачества. При этом процесс его дальнейшей институционализации оказывается в зависимости от отношения к казачеству правящей политической элиты субъектов Федерации и муниципальных образований: казачество институционализируется при поддержке органов государственной власти и муниципального управления, использующих казачьи общества, вне­сенные в государственный реестр казачьих обществ в Российской Федерации, и отдельных казачьих общественных объединений для решения местных политических, социальных и иных проблем.
Органы государственной власти и муниципального управления проявляют большую заинтересованность в организации государ­ственной и иной службы членов казачьих обществ, внесенных в государственный реестр казачьих обществ в Российской Феде­рации и участвующих в решении местных политических и иных проблем.
Без поддержки органов государственной власти и муниципаль­ного управления в субъектах Российской Федерации казачество утрачивает социально-политический статус и функции политичес­кого института.
Исторические, социально-политические, государственно-пра­вовые, организационные предпосылки и факторы обусловили нео­днородность многокомпонентного состава современного российс­кого казачества, разнотипные части которого не систематизирова­ны, разобщены, не имеют консолидирующей идеологии, единых ор­ганов управления. Вследствие этого политическая стратификация казачьей социальной общности, проводимая с применением политологических признаков («отношение с государственными органа­ми», «участие в государственной политике» и других), позволяет выявлять в казачьей социальной общности казачьи общества, имеющие разный характер отношений с органами государственной власти и управления: сотрудничество, противодействие и отсутствие отношений.
Казачьи объединения имеют разные степени институциональ­ной зрелости. Так, казачьи общества, внесенные в государствен­ный реестр Российской Федерации, имеют институциональный ста­тус и функции. По степени институционализации к ним приближа­ются отдельные казачьи общественные организации. Но более 80% граждан, идентифицирующих с российским казачеством, не име­ют устойчивых отношений с казачьими объединениями, которые в связи с этими обстоятельствами могут институционализировано артикулировать, агрегировать и реализовывать интересы только части казачества России.
В современных условиях процесс социально-политической ин­ституционализации казачества утратил активность, перешел в ре­жим малопродуктивного функционирования, вследствие чего не решаются проблемы правового статуса казаков, организации их государственной и иной службы, социальной защиты
В субъектах Российской Федерации основные этапы социально-политической институционализации казачества имеют специфические отличия.
На казаков, проживающих в республиках Северного Кавказа, продолжается давление националистов, совершающих террористические акты, понуждающих «некоренное» население к миграции из мест традиционного проживания. Поэтому казачьи общества тре­буют создания отрядов местной самообороны для защиты населе­ния в «горячих точках» Северо-Кавказского региона.
Казачья экономика, призванная консолидировать казаков и при­влекать их к решению актуальных социально-экономических проблем, не получает необходимой материально-финансовой поддержки, обещанной государственными органами. Существенные не­достатки обнаруживаются в реализации государственных решений о выделении казачьим обществам земельных наделов, креди­тов на развитие фермерских хозяйств, которые могут служить материальной основой развития казачьих обществ.
Без реальной государственной поддержки казачество не способно самостоятельно решить все проблемы своей социально-политической институционализации. Поэтому в казачьих обществах и организациях в начале XXI века растет уровень недоверия каза­ков к государственным органам, которые не решают актуальных проблем казаков.
Дальнейшая социально-политическая институционализация ка­зачества возможна при действительно заинтересованном отноше­нии к нему органов государственной власти и местного самоуправ­ления, с одной стороны, при одновременном повышении активнос­ти казачьих обществ в делах, одобряемых государством и обще­ством, с другой стороны. Именно такое взаимовыгодное сотруд­ничество государственных органов и казачьих обществ способно обеспечить дальнейшее развитие казачества.
Несоответствие организационно-политического механизма институционализации казачества объективным потребностям разви­тия гражданского общества порождает необходимость модернизации этого механизма посредством формирования на всех его уровнях взаимосвязанных и эффективно взаимодействующих государственных и общественных формирований, нацеленных на развитие института российского казачества, организацию его государ­ственной и иной службы, возрождение самобытной казачьей духовной культуры.
В свою очередь казачьим обществам предстоит более активно заниматься решением собственных проблем. Для этого нужна долговременная стратегия реализации казаками своих интересов с частичным участием органов государственной власти и местного самоуправления.
Очевидно, в начале XXI века необходимо переориентировать Концепцию государственной политики по отношению к казачеству с ограниченных целей организации государственной и иной службы членов казачьих обществ на современную модель социально-политического института казачества, сочетающую как исторические традиции и актуальные запросы казачьих обществ, так и реальные потребности, возможности российского общества в таком институте.
Технологии возрождения казачества должны оптимизировать организационно-политический механизм институционализации казачества, синхронно развивать в его структуре специализированные органы государственной власти и муниципального управления, обеспечивающие сотрудничество с казачьими обществами и организациями, а также приводить нормативно-правовую базу в соответствие с реальными потребностями коммуникации, артикуляции, агрегации и реализации интересов казачества, имеющими общественное значение.
Перспективным направлением институционализации российского казачества представляется развитие системы казачьих обществ, внесенных В государственный реестр казачьих обществ в Российской Федерации в связи с принятыми обязательствами выполнения государственной и иной общественно полезной службы.

Перечень направлений такой службы казаков и условия ее несения должны определиться органами государственной власти Российской Федерации и ее субъектов, органами муниципального управления в соответствии с общероссийской концепцией государственной политики в отношении казачества, местными социально-политическими потребностями и выражаться в государственных и муниципальных заданиях на привлечение членов казачьих обществ к государственной и иной службе.
Для совершенствования организационно-политического механизма развития института казачества в современных условиях предлагается:

• провести комплексную научную экспертизу казачьего законодательства России и субъектов Федерации для их приведения в
  соответствие с современными условиями;
• разработать и принять Федеральный закон о российском казачестве;
• разработать новую Концепцию государственной политики в
  отношении казачества, предусмотрев в ней переориентацию на
  развитие казачества как социально-политического института;
• привести в соответствие с обновленной законодательной базой Российской Федерации нормативные документы органов государственной власти Российской Федерации и ее субъектов, казачьих обществ и организаций;

-учредить систему однотипных государственных органов, имеющих вертикальные и горизонтальные связи-отношения, для обес­печения эффективного взаимодействия с казачьими обществами, их привлечения к государственной и иной службе, развития казачь­ей экономики, культуры, системы образовательных и иных учреж­дений, способствующих реализации общественно значимых инте­ресов казачьих обществ;
—        стимулировать самостоятельное развитие казачьими объединениями экономических, духовных и иных основ их жизнедеятельности; повышение организованности и дисциплинированности казаков.
Для научно-методического обеспечения процесса социально-политической институционализации казачества целесообразно:
—        организовать Всероссийский мониторинг процесса институционализации казачества, отражающий состояние дел в казачьих обществах; к исследованиям привлечь специализированные казачьи образовательные учреждения, государственные учебные и научные, в том числе ведомственные, центры;

• создать Всероссийский казачий научный центр, поручив ему
  координацию научных исследований актуальных проблем казачества, интеграцию и экспертизу их результатов, организацию всероссийского мониторинга, подготовку предложений по совершенствованию государственной службы казаков, а также подготовку
  (специализацию, повышение квалификации) научных кадров, казачьих атаманов, работников государственных органов и муниципальных образований, обеспечивающих государственную политику в
  отношении казачества;
• ввести систему государственного заказа на проведение политологических, социологических, правовых и иных исследований
  современных проблем казачества;

создать Федеральную электронную библиотеку, с набором всех
нормативно-правовых актов и научных публикаций о казачестве.

Материал подготовлен по поручению атамана Санкт-Петербургского городского казачьего общества Полякова Андрея Викторовича заведующим кафедрой  политологии, социологии и теологии ПГЛУ доктором политических наук, профессором Передерий С.В.